enjoy!
Название: "Smoking kills"
"Rock'n'rolla"
Автор: Ptrasi (с помощью Sandra_Hunte)
Жанр: романс
Пейринг: Арчи/Джонни
Рейтинг:R
Размер: мини
Статус: закончен
Отказ от прав: я никто и ничто
Предупреждения:
- мат
- наркотики
для Sandra_Hunte , которая, к тому же, приложила руку к этому тексту. и совсем не немного.
enjoy "Smoking kills"
Ну-ка, ну-ка.
Раз, два.
Ну-ка.
Ребятки, вы знаете, как сильно я люблю вас? Так сильно, что хочется сунуть каждому из вас ствол в жопу и выстрелить.
Наверное, это очень приятно – чувствовать, как что-то там внутри разрывается и исходит кровью. Как пуля летит по заднему проходу. Как кишки стонут и орут, что им очень-очень больно.
Да, ребята.
Какие ж вы все у меня клевые. Хорошие. Дорогие. Милые.
Но больше вас я люблю Арчи. Того самого мистера Знаменитого Арчи.
В детстве я гордился им. Я вообще в детстве был выпендрежником.
Сейчас я просто…
Знаете, курение наносит непоправимый вред здоровью человека. Это нехорошо, да, я согласен с вами целиком и полностью, лапочки вы мои. Курение убивает. И это тоже верно.
Но перед этим оно дает вам потрясающий шанс. Шанс почувствовать себя всесильным. Нет, не в том смысле, что ты сам решаешь, выкурить тебе сегодня или не выкурить. Здесь все по-другому, да.
Я сам этого не понимал сначала.
Героин – это жизнь.
Курение – это смерть.
Мне рассказал об этом Арчи.
Короче, ребятки, киньте мне зажигалку и слушайте.
Я был полным придурком и дебилом, уж не сомневайтесь, потому что я всегда все делаю на сто процентов. Если я играю, то уже не остается Джонни. Остается музыка.
Если я становлюсь дебилом и придурком, то уже не остается Джонни. Остается дебил и придурок.
Если я курю крэк, то уже не остается Джонни. Остается трубка для крэка.
Оставьте свое сообщение, Джон рассмотрит его позже. Если вообще, конечно, захочет рассмотреть.
И Арчи пришел в притон для наркоманов. В героиновый рай. В кокаиновый ад. В марихуановое чистилище.
Тогда я зависал на всем, что только попадалось. Чтобы глаза были красные – амфетамины. Чтобы качало – гашиш. Чтобы рвало – «ниброль». Все, конечно, было отвратительного качества. Но единственное, что можно было достать за те деньги, которые изредка водились у меня.
Арчи вытащил меня в каморку, где стояло задрипанное фортепиано, и спросил:
- Какого хера ты здесь делаешь, Джонни?
Я ведь правда, ну честное слово, я всегда говорил «фортепиано». Я слишком любил музыкальные инструменты, чтобы как-то сокращать названия. Если б вы, ребятки, при мне сказали б «пианино», я б разбил вам морду.
Ну, по крайней мере, постарался бы.
Арчи спросил:
- О чем ты вообще думаешь, Джон?
Я замотал головой.
Я только что выкурил сплифф и находился несколько не в том состоянии, чтобы язвить по поводу того, что Знаменитый Арчи взялся играть роль моей мамочки, которая ему явно не шла. По-моему, он переигрывал.
Арчи спросил:
- Ты меня слышишь, дебил?
Тогда, именно тогда я впервые почувствовал себя всемогущим.
В заднем кармане моих джинсов были сигареты. В трусах был пистолет. В крови был крэк.
Я улыбнулся и, стянув солнечные очки на кончик носа, сказал:
- Мистер Арчи, я всегда внимаю вам с особым наслаждением.
И Арчи – господин Крутой, мистер Невозмутимость, сэр Знаменитая Улыбка Арчи - ударил меня по лицу. Так, как он когда-то учил меня.
Так, как он всегда бил.
Ну, чтобы не было крови. Иначе ведь он запачкается.
Он сломал мне очки.
Он сказал, сжимая мое лицо руками и глядя прямо глаза:
- Джонни, я ведь беспокоюсь о тебе. Ленни о тебе беспокоится. Мы все о тебе беспокоимся – потому что ты законченный придурок.
Я заржал.
Понимаете, я ведь был тогда полным дебилом. Я вырвался из его рук и плюхнулся на стул перед фортепиано.
Я открыл крышку и выдал хроматическую гамму, лаская пальцами пыльные выщербленные клавиши.
Потому что на самом деле на фортепиано нужно не играть, его нужно ласкать.
Я так и сказал Арчи, беря первые аккорды сонаты Шуберта.
Не то, чтобы мне нравилась классика. Просто я должен был учиться играть. Учиться сочинять. Отрабатывать технику, отрабатывать скорость, отрабатывать музыкальность. А для этого нужно было знать классику.
Арчи стоял сзади меня. Арчи держал меня за плечи.
Это было очень приятно, ребятки – чувствовать на своих бледных и острых плечах тяжелые руки Арчи.
И он сказал:
- Ты знаешь, Джонни, что игра на фортепиано оттачивает мастерство убийства?
А я все ласкал и ласкал клавиши. Я наслаждался ощущением ладоней Арчи на своих плечах, потому что это было почти единственное настоящее, что происходило со мной в последнее время здесь.
В этом героиновом аду. В этом кокаиновом чистилище. В этом марихуановом раю.
Я сказал:
- Не знаю.
Я попросил:
- Дай мне сигарету.
Я отлично знал, что Арчи терпеть не может мои сигареты, он бросил курить – это далось ему не шибко легко. Но он сунул руку мне в задний карман джинсов и достал пачку. А еще он достал пистолет. А еще его рука на какой-то короткий миг задержалась там. На моей пояснице. Его пальцы. Между моей кожей и моими трусами.
Арчи достал сигарету и сунул мне в зубы.
Из-за этого мой голос звучал неразборчиво, когда я спросил:
- Зачем ты взял пистолет?
Я взял фальшивую ноту и сломал очень красивое тремоло.
А все потому, что почувствовал очень холодный ствол, прижатый к моей спине между лопатками.
Арчи сказал:
- Когда-нибудь, я придушу тебя собственными руками..
К сожалению, ласкать фортепиано я больше не мог.
Арчи сказал:
- По крайней мере, иногда я думаю: ты все-таки допросишься.
Пистолет упал на пол.
Его руки снова оказались на моих плечах.
В крови у меня был крэк. В зубах у меня была сигарета. В заднем кармане моих джинсов была пачка. А потом Арчи наклонился вперед и тихо-тихо сказал:
- Курение – это смерть, Джонни.
Я сказал:
- Возможно. А героин тогда жизнь.
Я вытащил изо рта сигарету и потушил ее. Нет, что вы, ни в коем случае – о фортепиано. Нет. Я просто сжал огонек между пальцами.
Я повернулся.
Мое лицо оказалось напротив груди Арчи.
Подушечки моих пальцев ныли, кожа немного обуглилась.
Я обнял его и уткнулся носом в рубашку.
Арчи хмыкнул:
- Только не обслюнявь мне пальто.
Его счастливое пальто. А я помню время, когда он его не носил. Я был до этого паскудного пальто. Я старше и лучше.
Он, кажется, пытался выбраться из моих объятий, да только я чувствовал себя всемогущим. Поэтому я прижался губами к его груди. Туда, где билось сердце. А это сердце билось уже не так спокойно, как раньше.
Арчи сказал:
- Перестань, Джонни.
Моя рука скользнула вниз, к ремню его безупречно отутюженных брюк.
Я ответил:
- А Джонни нет. Есть только дебил, которому очень нужно трахнуться.
Я очень люблю музыкальные инструменты. Я вам уже говорил об этом? Могу сказать еще раз. Еще много-много раз.
Ну-ка, шептал Арчи. Ну-ка, ну-ка.
Я опирался руками о прохладное пыльное фортепиано и думал, что оно очень уж скрипит.
Оставьте свое сообщение позже, и Джон рассмотрит его позже. Если вообще захочет рассматривать. А вместо Джонни – задница, которую как-то слишком активно подготавливал мистер Знаменитый Арчи.
Когда я спер у него пушку – он отобрал ее обратно.
Когда полез смешивать «отвертку» – он дал мне по шее и выбросил непочатую бутылку.
Я всегда был готов обосрать свою жизнь, это мое призвание. А его призвание было вовремя хватать меня за шиворот – но на этот раз Арчи его похерил.
Пистолет каким-то невообразимым образом оказался у меня в руке, и я, сжимая его – спусковой крючок сам, честное слово, сам то и дело оказывался под пальцами, смеялся. Я редко смеюсь, знаете ли.
Но я просто помешан на сексе.
Но я просто помешан на рок-н-ролле.
Но я просто помешан на наркотиках.
А теперь еще, оказывается, - на Арчи.
Он трахал меня.
А я смеялся.
Он все вставлял мне, вставлял, вставлял и вставлял. Руки у него были сухие и теплые. И мне хотелось гвоздями прибить их к себе, чтобы не останавливались они, эти руки, не отпускали мой член, не прекращали ласкать мою грудь, не убирались с моих бедер. Смех уже просто рвался из меня, вперемежку с кашлем, стонами и матом.
Кашлем – потому что срочно надо выкурить.
Стонами – потому что срочно надо кончить.
Матом – потому что меня, как-никак, трахал мистер Знаменитая Улыбка Арчи. Настоящий Рок-н-рольщик.
Мои ладони скоро стали очень потными и скользкими, так что я едва ли не всей грудью наваливался на чертово говнистое фортепиано, потому что тогда было все равно, обо что там я опираюсь.
А знаете, почему мне было смешно?
Потому что мы были в притоне для наркоманов. И через стенку эти придурки кололись дурью, курили дурь и дышали ею. Они глотали таблетки. Они разговаривали сами с собой. Они корчились на полу.
И они слышали, как мы трахались.
Трахались и трахались. Всего лишь через стенку от них.
Что я помню?
Я помню запах. Запах старой краски и крэка. И Арчи.
Я помню слова.
Например, Арчи говорил, суя палец мне в жопу:
- Джонни, тебе самое время прекратить выебываться.
Еще он говорил, вставляя мне:
- Если хочешь достичь чего-то, совсем не стоит гробить свою жизнь здесь, в притоне для наркоманов.
А я все выворачивал голову, пытаясь его поцеловать, и ржал.
Я так никогда и не понял, сколько времени мы трахались тогда. То ли час, то ли полчаса, то ли пятнадцать минут. Я помню точно – дикое ощущение того, что я всемогущ, когда я чувствовал внутри себя Арчи.
Это ощущение невозможно повторить с помощью героина, или «спида», или гашиша.
Это ощущение бывает, наверное, только раз в жизни.
Весь облом в том, что я хотел еще и еще.
Снова и снова.
Больше и больше.
Глубже.
Резче.
Да, да, Арчи, так, именно так, да!
Он сказал, застегивая брюки:
- Джонни, запомни, что я тебе сказал.
Мой зад казался пустым и осиротевшим. Мне хотелось вернуть Арчи туда.
Мистер Знаменитый Арчи ушел.
Я курил крэк, потому что я запомнил, что героин – это жизнь.
Я курил сигареты, потому что запомнил, что курение – это смерть.
Smoking kills.
Киньте мне зажигалку и слушайте.
Я могу рассказать вам много историй, дорогуши, про меня и Арчи. Хотите?
Ну-ка, ну-ка.
Раз, два.
В ритме рок-н-ролла.
В ритме жизни.
И ритме смерти.
В ритме секса.
Все эти: раз, два, отсоси, войди в меня, глубже, ах, ах, быстрее, быстрее, ах, ах, я кончаю.
Все эти: ну же, ну же, убей меня, давай, нажми на курок.
Все эти: возьми сигарету, давай, затянись.
Купи шприц.
Купи дозу.
Да, милашки.
Раз, два.
Раз, два.
Я вас всех так люблю, что хочется разорвать вам глотку ершиком для чистки унитазов.
Я – всесилен.
Теперь вы понимаете, как я отношусь к Арчи.
Если я хочу убить вас, то Арчи я хочу затрахать до смерти.
Дайте мне сигарету.
Киньте мне зажигалку.
Хотите рок-н-ролл? Хотите секс? Хотите жить?
Тогда нажмите на красную кнопку на ядерном реакторе.
Конец.
"Rock'n'rolla"
Автор: Ptrasi (с помощью Sandra_Hunte)
Жанр: романс
Пейринг: Арчи/Джонни
Рейтинг:R
Размер: мини
Статус: закончен
Отказ от прав: я никто и ничто
Предупреждения:
- мат
- наркотики
для Sandra_Hunte , которая, к тому же, приложила руку к этому тексту. и совсем не немного.
enjoy "Smoking kills"
Ну-ка, ну-ка.
Раз, два.
Ну-ка.
Ребятки, вы знаете, как сильно я люблю вас? Так сильно, что хочется сунуть каждому из вас ствол в жопу и выстрелить.
Наверное, это очень приятно – чувствовать, как что-то там внутри разрывается и исходит кровью. Как пуля летит по заднему проходу. Как кишки стонут и орут, что им очень-очень больно.
Да, ребята.
Какие ж вы все у меня клевые. Хорошие. Дорогие. Милые.
Но больше вас я люблю Арчи. Того самого мистера Знаменитого Арчи.
В детстве я гордился им. Я вообще в детстве был выпендрежником.
Сейчас я просто…
Знаете, курение наносит непоправимый вред здоровью человека. Это нехорошо, да, я согласен с вами целиком и полностью, лапочки вы мои. Курение убивает. И это тоже верно.
Но перед этим оно дает вам потрясающий шанс. Шанс почувствовать себя всесильным. Нет, не в том смысле, что ты сам решаешь, выкурить тебе сегодня или не выкурить. Здесь все по-другому, да.
Я сам этого не понимал сначала.
Героин – это жизнь.
Курение – это смерть.
Мне рассказал об этом Арчи.
Короче, ребятки, киньте мне зажигалку и слушайте.
Я был полным придурком и дебилом, уж не сомневайтесь, потому что я всегда все делаю на сто процентов. Если я играю, то уже не остается Джонни. Остается музыка.
Если я становлюсь дебилом и придурком, то уже не остается Джонни. Остается дебил и придурок.
Если я курю крэк, то уже не остается Джонни. Остается трубка для крэка.
Оставьте свое сообщение, Джон рассмотрит его позже. Если вообще, конечно, захочет рассмотреть.
И Арчи пришел в притон для наркоманов. В героиновый рай. В кокаиновый ад. В марихуановое чистилище.
Тогда я зависал на всем, что только попадалось. Чтобы глаза были красные – амфетамины. Чтобы качало – гашиш. Чтобы рвало – «ниброль». Все, конечно, было отвратительного качества. Но единственное, что можно было достать за те деньги, которые изредка водились у меня.
Арчи вытащил меня в каморку, где стояло задрипанное фортепиано, и спросил:
- Какого хера ты здесь делаешь, Джонни?
Я ведь правда, ну честное слово, я всегда говорил «фортепиано». Я слишком любил музыкальные инструменты, чтобы как-то сокращать названия. Если б вы, ребятки, при мне сказали б «пианино», я б разбил вам морду.
Ну, по крайней мере, постарался бы.
Арчи спросил:
- О чем ты вообще думаешь, Джон?
Я замотал головой.
Я только что выкурил сплифф и находился несколько не в том состоянии, чтобы язвить по поводу того, что Знаменитый Арчи взялся играть роль моей мамочки, которая ему явно не шла. По-моему, он переигрывал.
Арчи спросил:
- Ты меня слышишь, дебил?
Тогда, именно тогда я впервые почувствовал себя всемогущим.
В заднем кармане моих джинсов были сигареты. В трусах был пистолет. В крови был крэк.
Я улыбнулся и, стянув солнечные очки на кончик носа, сказал:
- Мистер Арчи, я всегда внимаю вам с особым наслаждением.
И Арчи – господин Крутой, мистер Невозмутимость, сэр Знаменитая Улыбка Арчи - ударил меня по лицу. Так, как он когда-то учил меня.
Так, как он всегда бил.
Ну, чтобы не было крови. Иначе ведь он запачкается.
Он сломал мне очки.
Он сказал, сжимая мое лицо руками и глядя прямо глаза:
- Джонни, я ведь беспокоюсь о тебе. Ленни о тебе беспокоится. Мы все о тебе беспокоимся – потому что ты законченный придурок.
Я заржал.
Понимаете, я ведь был тогда полным дебилом. Я вырвался из его рук и плюхнулся на стул перед фортепиано.
Я открыл крышку и выдал хроматическую гамму, лаская пальцами пыльные выщербленные клавиши.
Потому что на самом деле на фортепиано нужно не играть, его нужно ласкать.
Я так и сказал Арчи, беря первые аккорды сонаты Шуберта.
Не то, чтобы мне нравилась классика. Просто я должен был учиться играть. Учиться сочинять. Отрабатывать технику, отрабатывать скорость, отрабатывать музыкальность. А для этого нужно было знать классику.
Арчи стоял сзади меня. Арчи держал меня за плечи.
Это было очень приятно, ребятки – чувствовать на своих бледных и острых плечах тяжелые руки Арчи.
И он сказал:
- Ты знаешь, Джонни, что игра на фортепиано оттачивает мастерство убийства?
А я все ласкал и ласкал клавиши. Я наслаждался ощущением ладоней Арчи на своих плечах, потому что это было почти единственное настоящее, что происходило со мной в последнее время здесь.
В этом героиновом аду. В этом кокаиновом чистилище. В этом марихуановом раю.
Я сказал:
- Не знаю.
Я попросил:
- Дай мне сигарету.
Я отлично знал, что Арчи терпеть не может мои сигареты, он бросил курить – это далось ему не шибко легко. Но он сунул руку мне в задний карман джинсов и достал пачку. А еще он достал пистолет. А еще его рука на какой-то короткий миг задержалась там. На моей пояснице. Его пальцы. Между моей кожей и моими трусами.
Арчи достал сигарету и сунул мне в зубы.
Из-за этого мой голос звучал неразборчиво, когда я спросил:
- Зачем ты взял пистолет?
Я взял фальшивую ноту и сломал очень красивое тремоло.
А все потому, что почувствовал очень холодный ствол, прижатый к моей спине между лопатками.
Арчи сказал:
- Когда-нибудь, я придушу тебя собственными руками..
К сожалению, ласкать фортепиано я больше не мог.
Арчи сказал:
- По крайней мере, иногда я думаю: ты все-таки допросишься.
Пистолет упал на пол.
Его руки снова оказались на моих плечах.
В крови у меня был крэк. В зубах у меня была сигарета. В заднем кармане моих джинсов была пачка. А потом Арчи наклонился вперед и тихо-тихо сказал:
- Курение – это смерть, Джонни.
Я сказал:
- Возможно. А героин тогда жизнь.
Я вытащил изо рта сигарету и потушил ее. Нет, что вы, ни в коем случае – о фортепиано. Нет. Я просто сжал огонек между пальцами.
Я повернулся.
Мое лицо оказалось напротив груди Арчи.
Подушечки моих пальцев ныли, кожа немного обуглилась.
Я обнял его и уткнулся носом в рубашку.
Арчи хмыкнул:
- Только не обслюнявь мне пальто.
Его счастливое пальто. А я помню время, когда он его не носил. Я был до этого паскудного пальто. Я старше и лучше.
Он, кажется, пытался выбраться из моих объятий, да только я чувствовал себя всемогущим. Поэтому я прижался губами к его груди. Туда, где билось сердце. А это сердце билось уже не так спокойно, как раньше.
Арчи сказал:
- Перестань, Джонни.
Моя рука скользнула вниз, к ремню его безупречно отутюженных брюк.
Я ответил:
- А Джонни нет. Есть только дебил, которому очень нужно трахнуться.
Я очень люблю музыкальные инструменты. Я вам уже говорил об этом? Могу сказать еще раз. Еще много-много раз.
Ну-ка, шептал Арчи. Ну-ка, ну-ка.
Я опирался руками о прохладное пыльное фортепиано и думал, что оно очень уж скрипит.
Оставьте свое сообщение позже, и Джон рассмотрит его позже. Если вообще захочет рассматривать. А вместо Джонни – задница, которую как-то слишком активно подготавливал мистер Знаменитый Арчи.
Когда я спер у него пушку – он отобрал ее обратно.
Когда полез смешивать «отвертку» – он дал мне по шее и выбросил непочатую бутылку.
Я всегда был готов обосрать свою жизнь, это мое призвание. А его призвание было вовремя хватать меня за шиворот – но на этот раз Арчи его похерил.
Пистолет каким-то невообразимым образом оказался у меня в руке, и я, сжимая его – спусковой крючок сам, честное слово, сам то и дело оказывался под пальцами, смеялся. Я редко смеюсь, знаете ли.
Но я просто помешан на сексе.
Но я просто помешан на рок-н-ролле.
Но я просто помешан на наркотиках.
А теперь еще, оказывается, - на Арчи.
Он трахал меня.
А я смеялся.
Он все вставлял мне, вставлял, вставлял и вставлял. Руки у него были сухие и теплые. И мне хотелось гвоздями прибить их к себе, чтобы не останавливались они, эти руки, не отпускали мой член, не прекращали ласкать мою грудь, не убирались с моих бедер. Смех уже просто рвался из меня, вперемежку с кашлем, стонами и матом.
Кашлем – потому что срочно надо выкурить.
Стонами – потому что срочно надо кончить.
Матом – потому что меня, как-никак, трахал мистер Знаменитая Улыбка Арчи. Настоящий Рок-н-рольщик.
Мои ладони скоро стали очень потными и скользкими, так что я едва ли не всей грудью наваливался на чертово говнистое фортепиано, потому что тогда было все равно, обо что там я опираюсь.
А знаете, почему мне было смешно?
Потому что мы были в притоне для наркоманов. И через стенку эти придурки кололись дурью, курили дурь и дышали ею. Они глотали таблетки. Они разговаривали сами с собой. Они корчились на полу.
И они слышали, как мы трахались.
Трахались и трахались. Всего лишь через стенку от них.
Что я помню?
Я помню запах. Запах старой краски и крэка. И Арчи.
Я помню слова.
Например, Арчи говорил, суя палец мне в жопу:
- Джонни, тебе самое время прекратить выебываться.
Еще он говорил, вставляя мне:
- Если хочешь достичь чего-то, совсем не стоит гробить свою жизнь здесь, в притоне для наркоманов.
А я все выворачивал голову, пытаясь его поцеловать, и ржал.
Я так никогда и не понял, сколько времени мы трахались тогда. То ли час, то ли полчаса, то ли пятнадцать минут. Я помню точно – дикое ощущение того, что я всемогущ, когда я чувствовал внутри себя Арчи.
Это ощущение невозможно повторить с помощью героина, или «спида», или гашиша.
Это ощущение бывает, наверное, только раз в жизни.
Весь облом в том, что я хотел еще и еще.
Снова и снова.
Больше и больше.
Глубже.
Резче.
Да, да, Арчи, так, именно так, да!
Он сказал, застегивая брюки:
- Джонни, запомни, что я тебе сказал.
Мой зад казался пустым и осиротевшим. Мне хотелось вернуть Арчи туда.
Мистер Знаменитый Арчи ушел.
Я курил крэк, потому что я запомнил, что героин – это жизнь.
Я курил сигареты, потому что запомнил, что курение – это смерть.
Smoking kills.
Киньте мне зажигалку и слушайте.
Я могу рассказать вам много историй, дорогуши, про меня и Арчи. Хотите?
Ну-ка, ну-ка.
Раз, два.
В ритме рок-н-ролла.
В ритме жизни.
И ритме смерти.
В ритме секса.
Все эти: раз, два, отсоси, войди в меня, глубже, ах, ах, быстрее, быстрее, ах, ах, я кончаю.
Все эти: ну же, ну же, убей меня, давай, нажми на курок.
Все эти: возьми сигарету, давай, затянись.
Купи шприц.
Купи дозу.
Да, милашки.
Раз, два.
Раз, два.
Я вас всех так люблю, что хочется разорвать вам глотку ершиком для чистки унитазов.
Я – всесилен.
Теперь вы понимаете, как я отношусь к Арчи.
Если я хочу убить вас, то Арчи я хочу затрахать до смерти.
Дайте мне сигарету.
Киньте мне зажигалку.
Хотите рок-н-ролл? Хотите секс? Хотите жить?
Тогда нажмите на красную кнопку на ядерном реакторе.
Конец.
@темы: фанфики
-
-
11.02.2010 в 21:42Это замечательный текст.
-
-
02.09.2011 в 18:56